О борьбе с коррупцией в России: население поверит, если исчезнут неприкасаемые

Эксперты фонда «Петербургская политика» отмечают в 2019 году резкий рост числа арестов высокопоставленных региональных чиновников. Об этом идет речь в публикуемом во вторник докладе фонда. Лидерами антирейтинга оказались Бурятия, Дагестан, Калмыкия, Астраханская и Ростовская области, а всего под уголовное преследование попали 55 крупных действующих и бывших региональных руководителей. «Все чаще аресты и обыски выглядят как озабоченности госструктур ситуацией по тому или иному вопросу»,— цитирует президента фонда «Петербургская политика» Михаила Виноградова «Коммерсант».

Как сказано в докладе фонда «Петербургская политика», посвященном состоянию дел в регионах, санкции, связанные с досудебным ограничением или лишением свободы, затронули 9 заместителей губернаторов и глав их администраций, 12 министров и руководителей департаментов, 1 председателя регионального парламента, 23 главы крупных муниципалитетов (включая 9 бывших), 10 территориальных представителей федеральных органов власти (по два — УФНС и УФССП, по одному — СК, УМВД, Росреестра, Росимущества, УФСИН, ГИБДД). Так, в Бурятии в этом году были арестованы глава Заиграевского района и бывший глава Тункинского района, а бывший глава Иволгинского района помещен под домашний арест. В Дагестане под арест взят министр экономики и главы Докузпаринского, Бабаюртовского и Дербентского районов. В Калмыкии арестованы бывший первый вице-премьер, бывший министр строительства и экс-глава Элисты. В Астраханской области под арест попали министр финансов и министр строительства и ЖКХ, а также экс-глава администрации Новочеркасска и бывший мэр города Шахты.

По данным экспертов «Петербургской политики», за четыре предшествующих года — с 2015-го по 2018-й — всего возбуждено 114 уголовных дел в отношении региональных чиновников, то есть около 28 уголовных дел в среднем ежегодно. Соответственно, число подвергнутых уголовному преследованию в 2019 году чиновников в 1,93 раза выше, чем в среднем за год с 2015-го по 2018-й.

Эксперты фонда отмечают, что «регулярные уголовные преследования чиновников создают для региональной и муниципальной власти серьезные вызовы, нередко ставя под сомнение их субъектность».
Президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов говорит, что «все чаще аресты и обыски выглядят как озабоченности госструктур ситуацией по тому или иному вопросу». По словам господина Виноградова, время от времени интенсивность использования таких мер снижается, например во время президентских выборов, однако потребность репрессивного аппарата в подобных действиях остается неизменной. «2019 год принес серию знаковых резонансных дел, которых не было в 2018-м,— прежде всего это дела Абызова (экс-министр по делам “Открытого правительства” Михаил Абызов.— “Ъ”) и Арашукова (экс-сенатор от КЧР Рауф Арашуков.— “Ъ”)»,— отмечает политолог.

Антикоррупционные кампании в регионах проходят регулярно, однако они вовсе не означают губернаторских отставок, хотя прежде воспринимались в виде своеобразной артподготовки, в свою очередь говорит политолог Ростислав Туровский. «Силовые структуры часто напоминают о себе и своем влиянии и активно занимаются зачистками коррумпированной части региональной элиты. Но об ответственности губернаторов за непорядок на территории никто вопрос не ставит»,— отмечает он.

Глава Центра электоральных практик Сергей Поляков называет участившиеся в СМИ сообщения об арестах руководителей всех уровней ответом на запрос общества о борьбе с коррупцией. Однако в ряде случаев это может оказаться скорее ее имитацией либо связано со сведением счетов между региональными группами влияния или атакой на губернаторов. Хотя «желание власти вести антикоррупционную борьбу, несомненно, есть»,— отмечает политолог.

Олег Смолин:

“Я согласен с тем, что это ответ на запрос общества. Более того, я считаю, что это во многих случаях действительно борьба с коррупцией. Но нельзя забывать, что это все-таки борьба с коррупцией на среднем уровне. И граждане хорошо понимают, что есть люди, которые под борьбу с коррупцией не попадают, хотя, казалось бы, имели все шансы. К примеру, характерна история с Сердюковым и Васильевой с одной стороны, и история с Улюкаевым с другой стороны. Полагаю, что окончательно в борьбу с коррупцией население поверит, если исчезнут неприкасаемые.

Согласен я и с тем, что во многих случаях это внутриэлитные разборки. Но есть еще одна позиция. Я думаю, среди региональных руководителей уже появляются и первые преступники поневоле. Экономическое законодательство у нас столь сложное и запутанное, что один бывший губернатор, ныне член Совета Федерации, как-то признался мне: я вынужден был подписывать каждый день массу бумаг, не мог все проверять досконально, и потому мне приходилось доверять своим замам. То есть, в такой ситуации руководитель может, что называется, сесть не за что, и я думаю, такие случаи тоже бывают.

И последнее, что касается ответственности губернаторов за деятельность их замов и других подчиненных. Моральная ответственность наверняка есть, а если говорить об ответственности юридической, то надо в каждом отдельном случае разбираться, был ли губернатор, что называется, «в доле», если речь идет о коррупции, или он просто ее не видел.”

http://regions.ru/news/2627734/